Уважаемые дамы и господа! 

Дорогие коллеги и друзья!

Не могу похвастаться оригинальностью и поэтому начну со слов благодарности жюри Премии Андрея Белого, которое ввело международную номинацию и дало мне возможность оказаться навсегда в компании замечательных авторов, с многими из которых судьба меня свела еще в студенческом возрасте, например, Владимиром Алейниковым, Виктором Кривулиным, Виктором Соснорой, Сашей Соколовым.

Премия Андрея Белого, возникшая по инициативе «катакомбных еретиков» в противовес литературным наградам власть имущих, во многом созвучна «гамбургскому счету» Шкловского. Она была призвана напомнить о самОм творческом принципе, как высшей награде человеку. Этим Премия Андрея Белого апеллировала к авангардным практикам, требующим храбрости, новаторства, бескомпромиссности в отношении открытий новых земель, путешествий в неизвестное, размышлений о границах понимания и непонимания. 

В этом, возможно, и я занимаю определенное место на карте исследователей русской культуры. Одно могу сказать: я всегда «штурмом отдавала себя» предмету своего интереса, будь то поэзия или драматургия, будь то авангардное искусство или литература абсурда, будь то концептуализм или акционизм. Точно также я бралась за переводы поэзии, которые не отпускали меня днями и ночами, заставляя гореть от восхищения словом (упомяну лишь собрания сочинений Хармса и Введенского). Поэтическое слово как утверждение бытия своего времени я обнаруживала и в неповторимой прозе Андрея Платонова, и в темном языке творений Малевича, пытаясь соответствовать им своими переводческими решениями.

Конечно, на этом пути я была не одна, и я хочу сказать, что пример брала со своего учителя Миливое Йовановича, ученика Кирилла Тарановского. Ему я обязана поддержкой во всех своих научных начинаниях, в том числе и в организации конференций в Белграде, которые стали знаковыми для всех, кто занимается авангардом и поставангардом. Благодаря международному сообществу литературоведов и искусствоведов Белград стал одной из точек, в которой происходит обмен знаниями о русской культуре, и, прежде всего, об андеграунде и альтернативной художественной сцене как преемниках авангарда. За это отдельное спасибо всем коллегам, которые в этом участвуют: и тем, кто присутствует здесь, и тем, кого нет.

Однако хотелось бы сказать о другом – о человеке и культуре в наше время. Исходя из символистской доктрины жизнетворчества, Андрей Белый в тексте «Проблема культуры» называл последней целью искусства «пересоздание жизни», последней целью культуры – «пересоздание человечества». Насколько человек сегодня вообще предрасположен к «пересозданию», если закрыт к трансцендентному, о чем сетовал еще Гуссерль? Мы живем в раздробленном, расшатанном, разбитом на хаотически блуждающие единицы мире. Из этих единиц-носителей информации искусственным интеллектом воспроизводятся детерминированные искусственные миры. Однако человек культурой как живой органической системой с генетически закодированной памятью противостоит этой всеобщей энтропии, сопротивляется хаосу, осмысляет случайность, творит воображаемые миры и поддерживает бытие.

Поэтому вопрос о человеке, являющийся основой философии и поэзии в самом широком смысле слова, никогда не теряет актуальности, даже в сегодняшнем фрактальном мире. И этот вопрос возникает неразрывно от вопроса о сущности поэзии, как это показал Хайдеггер. Ссылаясь на строки поэта «Достойно, но все же поэтически проживает Человек на этой земле», Хайдеггер указывает на поэтическое слово как единицу измерения человеческого существования, в которой он соизмерим с божеством и где соотносимы земное и небесное. В этом смысле и слова Андрея Белого о «перерождении» жизни и человечества следует понимать как преображение земного в небесное бытие и небесного в земное бытие. 

Сегодня, когда физическое бытие почти полностью заслоняет трансцендентное бытие, хочу верить, что человек культуры справится с вызовом сохранения поэтического в его изначальном значении (греч. ποίησις – творчество, творение) во всех видах искусства – как именования бытия и вместе с тем учреждения формы для существования языка, несмотря на детерминированный хаос и мерцающий мир.  

Премия Андрея Белого поддерживает именно такого человека и тем самим выстраивает живое тело русской культуры наподобие видео-арт «Смещения» Михаль Ровнер, в котором на фоне беспредельного пространства неожиданно обнаруживаются крошечные силуэты людей, передвигающихся по этому пространству держась за руки. Я благодарна судьбе за то, что оказалась в этой цепочке и крепко держу за руки всех лауреатов Премии Андрея Белого, где бы они ни были.

Спасибо.